Олег Барциц: возвращение Абхазии в Грузию – это фантомные боли Тбилиси

Новый глава МИД Абхазии Олег Барциц совершил свой первый заграничный визит в Россию, на переговоры с российским министром иностранных дел Сергеем Лавровым. В интервью корреспонденту РИА Новости Кириллу Рубцову он рассказал, о чем шла беседа с главой российского МИД, а также о том, как функционирует представительство Абхазии при новом сирийском правительстве, и почему возвращение республики в состав Грузии – это утопия.

— Олег Мсасович, я знаю, что у вас состоялась встреча с российским министром иностранных дел Сергеем Лавровым. Чему она была посвящена, и что удалось обсудить?

— Это мой первый визит в качестве министра. И, разумеется, он сразу в Российскую Федерацию, в Москву, к моему глубоко уважаемому коллеге Сергею Викторовичу Лаврову. Я поблагодарил его в самом начале встречи за поздравление в мой адрес, за приглашение посетить Российскую Федерацию и, разумеется, за тот радушный, очень теплый прием, который нам оказывают.

Далее состоялся заинтересованный и неравнодушный диалог по всему спектру вопросов, которые относятся к взаимодействию между Республикой Абхазия и Российской Федерацией. Значительную часть беседы посвятили обсуждению параметров взаимодействия по сохранению общего контура архитектуры безопасности в регионе Южного Кавказа и Восточного Причерноморья.

Значительное внимание было уделено сотрудничеству между Абхазией и Россией в социально-экономической сфере, гуманитарной, образовательной, медицинской. Хочу особо отметить, что Россия оказывает нам колоссальную помощь, значение которой трудно переоценить.

Можно без преувеличения сказать, что сотрудничество между Абхазией и Россией носит глобальный характер, охватывает различные сферы и крайне важно для нашей страны. Мы взаимодействуем по широкому кругу вопросов, всегда встречая понимание, поддержку и партнерское отношение со стороны российских коллег.

Еще один немаловажный фактор — это поддержка со стороны первого заместителя главы администрации президента России, нашего соотечественника Сергея Владиленовича Кириенко.

Наше сотрудничество расширяется, появляются современные форматы, особенно в области образования и молодежной политики. Наши учителя посещают площадки в России, недавно большая группа педагогов была на форуме в Пятигорске. В ближайшие дни состоится международный форум в Казани с участием нашего министра образования.

По линии здравоохранения также идет активное взаимодействие: получаем современное, дорогостоящее, высокотехнологичное оборудование, строится детская больница, создаются медицинские центры. Это позволяет поднимать стандарты здравоохранения и здоровья нации.

Важное направление — экономическое взаимодействие. Российский бизнес традиционно присутствует в Абхазии, и мы заинтересованы в новых инвестициях, масштабных проектах. При этом учитываем интересы отечественного бизнеса и стремимся развивать средний класс, собственников, производителей.

Обсуждались и вопросы, связанные с соглашением о двойном гражданстве. Это чувствительная тема, особенно для студентов, которые ранее сталкивались с трудностями по воинскому учёту. Сейчас соглашение трактует, что молодые люди проходят службу в стране постоянного проживания.

Еще один важный аспект — поддержка граждан Абхазии, имеющих российские паспорта, за рубежом. Теперь они получают защиту и сопровождение от российских загранучреждений. Это важная гарантия безопасности даже при отсутствии других документов.

Обсуждались и вопросы создании материально-технической ремонтной базы. Как я уже сказал, это относится к сфере глобальной безопасности в регионе, в Очамчирском районе. Мы считаем, что это повысит стандарты безопасности, создаст нам дополнительные гарантии нашей безопасности, а это для нашей страны очень важно.

— По поводу базы: есть ли понимание, когда начнется строительство и какое значение она будет иметь?

— На самом деле в Очамчирах уже функционирует стоянка боевых кораблей Черноморского флота. Хочу подчеркнуть, что в сегодняшней непростой политической ситуации, складывающейся во многих регионах мира, в том числе в странах, имеющих выход к Черному морю, особенно в Восточном Причерноморье, это будет дополнительный фактор, который позволит укрепить стандарты безопасности в регионе. Что касается дат, то взаимодействие уже идет, позднее узнаем какие-то конкретные числа.

— И Запад, и Тбилиси могут негативно отреагировать на такое решение и обвинить Россию в милитаризме. Что вы думаете по поводу возможных заявлений по этому поводу?

— У нас уже довольно устойчивый, сложившийся иммунитет ко всем подобного рода заявлениям. Любая инициатива, которая лежит в плоскости взаимодействия Абхазии и России, встречает подобные оценки, подобные декларации.

Я отвечу коротко: они ни на что не влияют. Они не влияют на реальное положение дел, на реальный расклад сил в регионе. Мы следуем собственной логике, мы верны своим союзническим обязательствам по отношению к России. И поэтому идем своим путем, невзирая, так сказать, на бессчетные попытки помешать этому процессу.

— Есть ли возможность, что в ближайшее время Абхазию признают какие-либо еще государства?

— Разумеется, признания будут. Мы работаем активно в этом направлении, как я уже сказал, с помощью наших российских коллег. Мы считаем, что время работает на нас, мы настойчивы, целеустремленны и профессиональны в этих аспектах нашей деятельности. Сегодня получаем сигналы от ряда стран из различных регионов, что существует интерес к диалогу с нами.

И, разумеется, откликаемся на это и будем наращивать эти усилия в дальнейшем. Специфика работы в этом направлении состоит в том, что мы раньше времени не оглашаем эти направления в силу понятных совершенно причин, потому что, как и прежде, существуют, как я уже сказал, попытки помешать любой инициативе по укреплению государственного суверенитета Республики Абхазия.

— Есть ли в Абхазии антироссийские настроения?

— В нашей стране в принципе нет питательной среды для любых антироссийских проявлений и деятельности подобного рода. Нет ни одной политической силы, партии, общественного объединения, которое хотя бы задумалось о том, чтобы проводить деструктивную по отношению к Российской Федерации политику. Мы просто этого не позволим. Подобное движение или направление не просуществовало бы там и нескольких дней в Абхазии. При этом, конечно, могут быть какие-то устремления отдельных организаций.

— То есть организации, которые представляют неправительственный зарубежный сектор, вы контролируете?

— Мы позволяем работать в стране только тем организациям, которые осуществляют гуманитарные и медицинские программы. Но если у кого-то возникнет иллюзия, что они могут влиять на политические решения, на умонастроение наших граждан — сразу же последуют жесткие меры со стороны уполномоченных органов.

— В каком формате существует этот контроль?

— Мы мониторим их деятельность. И как только она перестает нас устраивать, если поступают сигналы о том, что начинаются поползновения в сторону участия в политических процессах — разумеется, мы моментально реагируем.

— Сухум неоднократно заявлял, что приоритет его внешней политики — это подписание соглашения о неприменении силы с Тбилиси. Тем не менее, оно до сих пор не подписано. На ваш взгляд, о чем говорит этот факт?

— Это следствие того, что до сих пор не изжиты фантомные боли грузинского руководства, у значительной части грузинского истеблишмента сохраняется стремление к возвращению Абхазии в состав Грузии. Это же утопия. Ряд здравомыслящих политиков в Грузии это отчётливо осознают, но, к сожалению, не могут говорить об этом вслух.

Мы в последнее время слышим от Грузии совершенно новую риторику. Когда высокие должностные лица — например, министры — заявляют о том, что готовы извиниться, покаяться и оздоравливать отношения с соседними странами, с Абхазией, с Южной Осетией, ничего плохого в этом нет, наоборот. (В 2024 году основатель партии "Грузинская мечта" Бидзина Иванишвили заявил, что Грузия найдет в себе силу извиниться за войну с Южной Осетией – ред.) Однако, чтобы это не осталось пустыми заявлениями, нужно переходить к практике — к реальным шагам. Таким шагом, например, может быть принятие на себя юридически обязывающего соглашения о неприменении военной силы. Вот это практический шаг, который способствовал бы укреплению доверия между нашими странами.

Еще раз подчеркну: необходимо учитывать сегодняшние реалии. Нельзя жить прошлым и передавать ложные подходы следующим поколениям. Надо принимать современную реальность. Абхазия — это состоявшееся суверенное государство, которое выстраивает собственную политику и не свернёт с этого пути.

Мы это четко и недвусмысленно заявляем на каждом раунде Женевских дискуссий. В ближайшие дни состоится очередной раунд, куда отправится наша делегация, и мы снова подтвердим нашу приверженность принципам мирного соседства и развития, но не за счёт ущемления нашего суверенитета, наших прав, нашего стремления к свободе и независимости.

Поэтому мы и дальше будем при поддержке российских коллег участвовать в женевском формате. Это единственная площадка, где мы можем донести свою точку зрения, рассказать о своих подходах, требовать определенных действий. Этот формат важен, он нужен, и, как я уже сказал, является единственным на сегодняшний день.

— О переносе переговоров из Женевы речи не идет? Москва неоднократно говорила, что Женева потеряла доверие, но до сих пор встречи проводятся именно там.

— Мы рассматриваем такие возможности. Женевский формат важен, но подход Швейцарии часто односторонний и необъективный. Возможен перенос — гипотетически — в страну, которая будет объективна и устроит все стороны. Не хочу сейчас фантазировать, какая именно, но это должна быть страна, исповедующая взвешенные и всесторонние подходы к ситуации.

— Почувствовали ли в Абхазии смену власти в Сирии, и отразилось ли это на дипломатических отношениях?

— Мы с беспокойством и вниманием следили за теми трансформациями, которые происходили в дружественной нам Сирийской Арабской Республике. Особенно учитывая, что там проживает обширная абхазская и адыгская диаспора.

При всей масштабной трансформации политической и общественной жизни в Сирии мы сохранили дипломатические отношения. Наше представительство продолжает функционировать, мы имеем контакты с должностными лицами. Будем и дальше развивать сотрудничество. С уважением относимся к выбору сирийского народа и готовы содействовать.

— На днях в Стамбуле состоялся очередной раунд прямых российско-украинских переговоров, фоном для него стали атаки по российским аэродромам и подрывы мостов. Как вы оцениваете такие действия Киева на фоне переговоров?

— Это укладывается в модель поведения киевского режима. За короткое время до начала важного раунда переговоров в Стамбуле была организована жестокая, бессмысленная атака на гуманитарные и гражданские объекты, а также попытка нанести урон военному потенциалу.

Это свидетельствует лишь об одном: киевский режим видит свое существование исключительно в продолжении войны. Они пытаются торпедировать любые переговоры, которые могли бы принести реальные подвижки. Я оцениваю это как агонию — агонию антинародного режима, который нанёс неисчислимые бедствия своему народу и ведет преступную политику.

Печально, что подобные действия поддерживаются рядом так называемых демократических стран Запада. Но всё больше государств начинают понимать реальность происходящего, осознавать цену лживым заявлениям, которые транслирует киевский режим и его покровители. Процесс разочарования в этих подходах — необратим.